Быстрее, выше, сильнее, престижнее
Как спорт из развлечения аристократов превратился в социальный лифт и почему этот лифт не всегда работает.
В июле 1821 года в лондонском Вестминстер-холле проходил пышный банкет по случаю коронации короля Георга IV. Среди блистательной публики выделялся единственный чернокожий гость на этом торжестве — Билл Ричмонд по прозвищу Черный Ужас.
Он родился рабом в Америке, но благодаря покровительству британского офицера смог добиться освобождения и перебрался в Лондон, где стал профессиональным боксером. Его имя, а иногда и портрет регулярно появлялись на полосах газет: он побеждал соперников, устанавливал рекорды и тренировал не только других бойцов, но и представителей знати (говорят, одним из его учеников был лорд Байрон). Доходы от спортивной карьеры позволили Ричмонду купить в Лондоне дом, а слава и уважение поклонников проложили ему дорогу в высшее общество и в конечном счете — на королевский банкет, где, помимо него, присутствовали еще 17 известных боксеров.
История Билла Ричмонда укладывается в меритократическое представление о том, что в спорте сильнейший непременно добивается успеха. Его подкрепляют истории многочисленных ролевых моделей вроде баскетболиста Леброна Джеймса, чья юность прошла в постоянных переездах, потому что семья не могла оплачивать жилье, а теперь он самый ценный игрок НБА, его состояние американский Forbes в 2021 году оценил в $96,5 млн.
Это представление — часть «великого мифа о спорте», как его назвал социолог Джей Кокли, автор книги Sports in Society: Issues and Controversies («Спорт в обществе: проблемы и противоречия»). Исследование 2020 года, посвященное этому мифу, показало: более 90% американцев считают, что занятия спортом закаляют характер, столько же уверены, что они способствуют накоплению социального капитала, и согласны с предположением, что занятия спортом в школе повышают успеваемость.