Быть или не быть, или о судьбе бумажных библиотек
Цифровизация не уменьшает, а только меняет ценность настоящих книг
Когда германские войска 25 августа 1914 года подожгли бельгийский город Лувен, известный древними соборами, знаменитым университетом, а главное — библиотекой, основанной в 1426 году, глава немецкой пропаганды Маттиас Эрцбергер написал: «Бельгия подняла против Германии почти весь мир!»
Это было на излете второго месяца Первой мировой войны. 230 тысяч томов, уникальная коллекция из 750 средневековых манускриптов и больше тысячи инкунабул! И все это сгорело дотла. Сожжение Лувенской библиотеки, писала британская «Дейли кроникл», означает удар не только по сегодняшнему мирному населению, но и по «последующим поколениям».
И в самом деле, не будь библиотек, наши знания о том, «откуда есть пошла» не только русская земля, но и вообще земная цивилизация, были бы скудны и убоги. А ведь до нас дошли лишь жалкие остатки древних библиотек, а от многих и многих (вроде знаменитой Александрийской) вообще остались только легенды. Папирус, пергамент, бумага непрочны и отлично горят. Глиняные таблички бьются. Войны, стихийные бедствия, людское небрежение, пыль веков не способствуют сохранности «источников знания».
Но в ценности библиотек, подобных сгоревшей Лувенской, ныне существующих Библиотеки Конгресса США, Ватиканской апостольской библиотеки или нашей бывшей «Ленинки», никто не сомневается. Это было, есть и будет мировое достояние. И от оцифровки, от того, что у них появляется абсолютный виртуальный двойник, ценность печатных или рукописных оригиналов не уменьшается, как не уменьшается от оцифровки ценность полотен Рембрандта или Серова.