Любовник
Я выхожу из «Сапсана». Гончарная. Город-герой Ленинград. Невский.
Покупаю букет ромашек у бабушек возле метро, рядом мальчишки танцуют брейк-данс.
Домой по улице Восстания. Ребята закрываются в восемь, нужно успеть. Забегаю к Анне Андреевне. Парижская челка, пучок, нить жемчуга. Ахматова, хормейстер верещащих воробьев, недовольна. Фальшивят. Опять фальшивят!
Жуковского, Некрасова, Басков.
За две минуты до закрытия влетаю в кофейню. Шоколадный кекс с вишней! С собой! Девушка-бариста из мультфильма Миядзаки улыбается, открывает уже запертую витрину, подмигивает. Шуршащий конверт, толстый кусок кекса с вишней, мы-по-вам-скучали.
Выхожу. Мои мраморные атланты в львиных шубах не сдались, стоят, держат солнце на крышах домов. Солнце вечером остается на улицах Петербурга дольше, никаких небоскребов в центре. Не заслонять небо.
I’m taking a lover. Именно так, вторя Кэрри Брэдшоу, отвечаю я на вопросы друзей «зачем тебе квартира в Петербурге? Ты переезжаешь?».
Я не переезжаю. У меня любовник. Статный, страстный, великолепный. Старше меня немного, на двести семьдесят девять лет.
Мой идеальный любовник. The ultimate lover.
Спускаюсь к воде, облокотившись на каменные плечи канала Грибоедова, вдыхаю рыбий, тинный запах, закрываю глаза — я в Венеции.
Сижу в ажурном Юсуповском парке у прозрачного пруда. Синее небо, коты особой юсуповской окраски (черные с белыми манишками на груди), рыбаки в советских кепках, песочные османовские дома. Париж.
Брожу по магазину виниловых пластинок на улице Марата, перебираю пальцами альбомы Адель и почти слышу возгласы английских и шотландских торговцев: «Come on, love! What’s that you are looking for?» Я в Лондоне.