Три мира
Анжела Алсаткина встречает нас в своем доме, в Усть-Ордынском. Мы возвращаемся с Ольхона в Иркутск, завтра — самолет домой. И, кажется, неслучайно это последняя встреча, последний разговор, последняя съемка в нашей экспедиции. Как будто духи этих мест открываются нам, принимают и приглашают за хлебосольный стол дархана, настоящего Мастера. Рассыпающаяся картошка, густые сливки, буузы, варенье из тыквы, чай с травами. Двор укрыт снегом, по расчищенной тропинке идем в мастерскую — и там нам открываются чудеса.
Эти три божества – тенгри теплых ветров весны и лета. Основа маскоида вырезана из кедра, на нее натянута кожа и вставлены глазницы из свинца по канону. Предки как бы следят за нами, спрашивая: что вы там, потомки, делаете, чего творите на этой земле?
В шаманизме рассматривается три мира: верхний, средний и нижний. В верхнем светлые боги живут, средний — мир людей, нижний — мир темных демонов. Я раньше остерегалась изготавливать тенгри нижнего мира, но, изучая нашу бурятскую демонологию, открыла столько всего, такие образы. Работаешь в мастерской, одна, тихо, и только мысли в голове ходят табунами. И понимаешь, что во всем баланс должен быть. Где свет, там и тьма. Так я начала делать и черных тенгри. Любое хорошее событие тащит за собой зло. А зло, бывает, оборачивается добром. Я всегда говорю сыновьям: благодарите своих завистников, врагов, недоброжелателей. Только они подвигают нас расти на здоровой злости, на сопротивлении.
У меня старший сын ювелир, учился в Петербурге, в Академии имени Штиглица, сейчас живет в Иркутске. Прошлым летом нам удалось открыть семейную галерею на Ольхоне — «Тримира». И вот мы часто работаем — он у себя, я у себя, телефон включим и говорим часами, философствуем. И в долгих этих разговорах пришли к тому, что наша задача — не упустить, не растерять народную традицию. Нас же мало, по всему миру всего 600 тысяч бурят. Исчезнуть-то легко, а вот попробуй сохраниться.