Лошадь, которой нет
Не все ошибки можно исправить: вымершие по вине человечества виды исчезли навсегда. Но тех, кого худо‑бедно удалось сохранить, еще можно попробовать вернуть в привычную среду. В двенадцати центрах реинтродукции лошади Пржевальского по всему миру занимаются именно этим.
Пологие волны степи позволяют видеть далеко, чем активно пользуются ее жители. Внимательно смотрит вдаль вытянувшийся в струнку суслик, по обе стороны дороги застыли напротив друга друга два сурка: следят за окрестностями. Спокойно пасущиеся на склоне холма лошади вдруг слаженно поднимают головы и поворачиваются, навострив уши. На соседний холм выходит второй табун и тоже застывает, глядя на сородичей.
Гаремные страсти
В степи разыгрываются драмы не хуже, чем в сериалах. Аккуратная кобыла Лаванда – светлой масти, с идеально ровной щеткой гривы, словно только из парикмахерской, – «нагуляла» жеребенка в чужом гареме. Однажды она сбежала от пожилого Авена к Макосу, более молодому, напористому и очень популярному. Когда появился малыш, кобыла решила, что вокруг слишком много соперниц, и вернулась к первому «мужу», который ее спокойно принял. Лаванда ему нравилась.
«Однажды он целый день не отпускал ее от себя, – вспоминает руководитель Центра реинтродукции лошади Пржевальского Евгений Булгаков. – Это очень задело доминирующую кобылу Селену». Отогнать разлучницу от жеребца мудрая «главная жена» не пыталась – понимала, что в этом случае Авен вступится за Лаванду. Вместо этого Селена делала все, чтобы перетянуть внимание на себя. «Она явно переживала, липла к жеребцу, мол, не надо так, вот же я, что ты делаешь! Но все было напрасно: он так на нее и не взглянул».
Между тем сама Лаванда не могла забыть Макоса и, когда два косяка встретились, чуть не удрала снова. «Была жара, жеребцам не слишком хотелось драться, но деваться некуда: вяло помахали копытами, повизжали, собрались расходиться, – делится подробностями Евгений. – Авен смотрел в сторону, и Лаванда бочком начала отходить, а потом резко побежала к Макосу. Но первый „муж“ эту попытку пресек и погнал свой косяк за гору, чтобы прервать зрительный контакт с чужим жеребцом. Кобыла еще несколько раз пыталась ускакать, под конец уже бросив жеребенка, лишь бы вернуться к „бывшему“. Авен не дал ей шанса. Макос же наблюдал за всем этим с гордым высокомерием: поздно спохватилась».