Локализация федерации
Не прекратившиеся на момент подготовки номера в печать волнения в Хабаровске привлекли внимание к одной из основных проблем страны — дихотомии Москвы и провинции. Проблема эта корнями уходит глубоко в историю. Русь, которая в XIII веке стала окраинным улусом китайской империи с монгольской династией Юань во главе, в XV–XVI веках унаследовала значительную часть былых ордынских владений в Евразии. Московское царство, затем Российская империя в XVII–XIX веках, расширяясь, достигли естественных границ — морей, океанов, горных массивов, других крупных государств. Постепенный распад империи в XX веке, однако, не привел к образованию национального государства, как это случилось с другими империями прошлого. Россия по-прежнему остается многонациональной, «недораспавшейся империей». В ней сегодня проживает 160 национальностей. Но проблема не только в этом.
Россия сохранила архаическую модель централизованного государства, в котором все финансовые потоки и управленческие решения сосредоточены в Москве, хотя территория страны растянулась на 11 часовых поясов. Неслучайно хабаровский протест сразу стал антимосковским. Дальний Восток мало связан с центральной Россией. Он замкнут в себе, а по экономическим, культурным, человеческим интересам ближе к Китаю, Японии и Корее. Если приглядеться, то аналогичные точки напряжения возникают и в других частях страны. Федеральные СМИ не очень активно освещают эти события, охотнее разбираясь в географии других, более приятных, частей света. Но это пока. Протесты на станции Шиес в Архангельской области против строительства мусорного полигона длились два года и охватили всю область. Весной 2020 года жители Ямало-Ненецкого автономного округа протестовали против объединения с Архангельской областью. И в том и в другом случае лозунг был один и тот же: «Москва, оставь нас в покое». И в том и в другом случае Москве пришлось уступить. В Хабаровске такие уступки маловероятны. Бывший губернатор Сергей Фургал обвинен в убийствах, а наша правоохранительная система, как правило, не разжимает челюстей и в гораздо менее тяжких случаях. Тем не менее очевидно, что Москва чувствует себя неуверенно. Протесты никто не разгоняет, опасаясь дальнейшей эскалации напряжения.