Эпизод двенадцатый: «Золотой век атомной физики»
Эпизоды «революции вундеркиндов»
годов. Фото: Архив Физического института Лейпцигского университета.
«Бог троицу любит»
В 1927 году, когда квантовая механика была близка к окончательному оформлению, стало ясно, что бывшие вундеркинды, молодые ассистенты и приват-доценты, получившие признание научного мира как создатели новой физики, претендуют теперь на профессорские должности.
Письмо Вернера Гейзенберга Вольфгангу Паули от 16 мая 1927 года заканчивалось просьбой: «Слышали ли Вы что-нибудь о профессуре в Галле? Если Вы что-нибудь об этом узнаете, напишите мне, пожалуйста! Вообще меня живо интересуют все слухи о назначениях: Берлин — Лейпциг — [возм. Мюнхен?? — В. Гейзенберг] — Цюрих и т. д. “Omnes eodem cogimur”1 и т. д.»2.
Показательно, что буквально в тот же день в письме Грегору Вентцелю Паули тоже интересовался назначениями в Лейпцигском университете3. И, словно по заказу, нужные вакансии появились.
В Берлине Макс Планк накануне своего семидесятилетия готовился к переходу в статус «почётного профессора», эмеритуса, и на его место Берлинский университет собирался пригласить Зоммерфельда, Борна или Шрёдингера — в таком порядке эти имена стояли в списке, отправленном в Прусское министерство науки и образования. Так как Зоммерфельд и Борн не собирались покидать свои университеты соответственно в Мюнхене и Гёттингене, то было ясно, что в Берлин поедет Шрёдингер из Цюрихского университета.