Алексей Басов: «Инвесторы видят и продают будущее»
Кризис меняет ландшафт мирового спроса. Индустрии, бывшие для инвесторов всего несколько месяцев назад где-то на втором плане, сейчас в их глазах приобретают значимость. Теперь человечеству придется решать принципиально новые проблемы, и венчурному рынку надо будет реагировать на эти изменения. Инвестиционный директор Российской венчурной компании Алексей Басов рассказал РБК, какие решения будут востребованы в долгосрочной перспективе, повлияет ли кризис на активность иностранных инвесторов, что позволит России стать привлекательным местом для стартапов и как арест главы РВК Александра Повалко может сказаться на отечественном инвестрынке.
РБК: В начале июня в РВК прошли обыски, и глава компании Александр Повалко был отправлен под домашний арест. Как это повлияет на работу компании, на текущие и будущие сделки?
А.Б.: Безусловно, это стало тяжелым ударом по инвестиционному рынку и деловому климату. В фокусе внимания следствия — деятельность дочернего зарубежного фонда RVC I LP. В частности, реинвестирование фондом в портфельную компанию Alion Energy Inc. средств, вырученных от продажи портфельной компании Soft Machines Inc. Одним из непосредственных следствий этих событий станет рост токсичности бюджетных денег. Без сомнения, инвесторы и предприниматели будут еще с большей осторожностью рассматривать возможности совместных проектов с государством. Тем не менее РВК продолжает работу и реализацию своих инициатив. Мы являемся оператором ряда крупных инновационных проектов, в том числе национального масштаба. Все взятые обязательства по ним, включая коммитменты по венчурным фондам и сделкам, будут выполнены в полном объеме.
РБК: А как в целом дела на российском венчурном рынке? Кризис сильно сказался?
А.Б. Структура кризиса — и мирового, и российского — пока не столь очевидна. 
Последствия будут видны по результатам цифр, полученных во втором квартале. Однако венчурные рынки достаточно устойчивы к подобного рода кризисам. Поэтому мы думаем, что фундаментальных изменений в поведении инвесторов с длительным горизонтом инвестирования (прежде всего это венчурные фонды, частные, корпоративные) не будет.
РБК: Наблюдается ли снижение активности по новым сделкам?
А.Б.: Да, мы фиксируем замораживание работы по ряду новых сделок, видим, что потребительский сектор в России теряет привлекательность. Портфельные компании разворачивают свои продукты на более устойчивые корпоративный и государственный секторы. Это нормальная реакция на кризис. Когда денег становится меньше, то они, как вода, стекаются в те места, где глубже.
РБК: А позитивные моменты есть?
А.Б.: Около 40% инвесторов — GP и LP мировых фондов — ожидают, что кризис принесет им новые возможности. Инвесторы рассматривают в хорошем смысле спекулятивные сделки, рассчитывая на то, что рост многих сегментов существенно ускорится.
РБК: В феврале в одном из интервью вы сказали, что за последние пять-семь лет количество иностранных фондов, которые оперируют в России, сократилось по понятным политическим причинам. Но тогда вы отметили, что тренда на уход иностранных инвесторов на горизонте года-двух не видите. Изменилось ли ваше мнение с началом кризиса?
А.Б.: Нет, здесь моя позиция не меняется. Она подтверждается цифрами, а не только оптимизмом и патриотизмом. В 2019 году число иностранных фондов на российском рынке достигло 25. В 2018 году было почти в два раза меньше.
РБК: Какие проекты интересуют иностранных инвесторов?
А.Б.: В основном это то, в чем традиционно сильна наша инженерная школа, — облачные вычисления, искусственный интеллект, безопасность, хранение данных. Безусловно, кризис скорректирует и динамику роста компаний, и активность зарубежных инвесторов. Однако мы не думаем, что это снижение затянется больше чем на несколько месяцев.
РБК: Думаете, что к осени ситуация на венчурном рынке нормализуется?
А.Б.: Я думаю, что коронакризис как фактор будет довлеть достаточно долго и на умы, и на состояние экономик. Но инвесторы прежде всего видят и продают будущее. А будущее гораздо более долгосрочно, чем один, два, три года. Если говорить про международных инвесторов, то они смотрят на проекты, не привязанные к емкости российского рынка. В этом смысле HeadHunter, которая вышла на американский публичный рынок и стала «единорогом», — хороший пример, но пока больше исключение. Вообще, на рынке никогда не было так много денег. На конец 2019 года объем uncalled capital в венчурных фондах составил $2,5 трлн. И, наверное, никогда — последние десять лет точно — цены на проекты не были настолько низкими. Это время покупать.
РБК: Как меняются приоритеты инвестфондов? Будут ли более востребованы решения, которые сейчас «выстреливают» на фоне коронавируса?
А.Б.: Весь ландшафт мирового спроса — как корпоративного сектора, так и государственного, и консьюмерского, т.е. частного — безусловно, поменяется. Это осознают все инвесторы. Можно выделить несколько основных векторов, в которых произойдут кардинальные изменения.
- Цифровизация. Спрос на решения по повышению эффективности, дистанционного взаимодействия сегодня на сотни процентов превышает тот спрос, который был всего несколько месяцев назад.
- Повышение значимости медицины. Решения в области фармацевтики, медицинских технологий, изделий и платформ — всего, что связано с дистанционной диагностикой, вторым мнением врачей, — будут конкурировать в ближайшие годы с информационными технологиями. До сих пор в структуре венчурного рынка ИТ-сектор занимал порядка 70–80% в деньгах, медицина с 20–30% шла на втором месте.
- Новый социальный опыт. Его можно смело отделять от цифровизации. Он заключается в том, что люди учатся работать, покупать, дружить, общаться, развлекаться и потреблять в режиме онлайн.
РБК: К вам приходят компании, которые предлагают технологические пути борьбы с коронавирусом?
А.Б.: Да, и достаточно много — все они видят потенциал в текущей ситуации. У нас для них есть два стандартных трека. Во-первых, мы направляем их на рассмотрение нашими венчурными фондами, уже несколько сделок находятся на этапе проработки. Второй трек — программа грантовой поддержки Национальной технологической инициативы, у которой сейчас в приоритете поиск именно таких компаний. Со старта этой программы пришло уже более 70 проектов-заявок.
РБК: Что нужно сделать, чтобы в Россию стекались стартапы со всего мира, которых сейчас переманивает Кремниевая долина?
А.Б.: Я думаю, подобные задачи не ставит перед собой никто, даже в Кремниевой долине. Наша цивилизация сегодня живет в парадигме разделения труда, специализации. Мир сейчас слишком большой, рынок широкий, и в нем есть немало центров притяжения. И в Азии, и даже в той же Америке с ее Долиной конкурируют несколько других инновационных кластеров. В Европе и в России тоже есть несколько технополисов, ориентированных на рынок EMEA (включающий в себя Европу, Ближний Восток и Африку. — РБК). Поэтому правильнее говорить о повышении конкурентоспособности России как исходного рынка для запуска компании и повышения ее привлекательности для международных инвесторов.
РБК: Какие проблемы мешают российскому инвестрынку?
А.Б.: Традиционная проблема — недостаток длинных денег. Это происходит оттого, что целый класс долгосрочных инвесторов, я говорю о негосударственных пенсионных фондах и страховых компаниях, не имеют возможности инвестировать в фонды прямых и венчурных инвестиций в отличие от западных стран. Недостаточная емкость российских публичных бирж также ограничивает количество местных IPO. В целом это признак неполной зрелости нашего венчурного рынка.
Вторым важным барьером является регуляторная среда и правоприменительная практика. Третья проблема — недостаток предпринимательской культуры, уровня образования, включенности в глобальный рынок.
РБК: Насколько доходны фонды с участием капиталов РВК? Все ли сделки по выходам обладают доходностью?
А.Б.: Конечно, не все. Это нормальная экономика любого фонда — когда ряд сделок не приносит доходности, оказывается либо убыточным, либо продается фактически в ноль. Однако экономика фонда за счет успешных сделок оказывается в подавляющем большинстве случаев в плюсе. Если говорить о доходности РВК, то в 2019 году общая сумма сделок по выходам с участием наших фондов составила 2,5 млрд руб., это на 35% выше, чем в предыдущем году. При этом ряд сделок показал практически трехзначную доходность: можно вспомнить продажу компании Syntacore фондом Terra VC и выход наших фондов из компании «Вокород» в пользу Huawei.
РБК: Какие незанятые технологические ниши вы видите на российском рынке?
А.Б.: Наверное, корректнее говорить о сегментах, которые сейчас находятся на пике славы и будут находиться еще лет десять.
- Прежде всего это решения, связанные с цифровым дистанционным взаимодействием и потреблением.
- Второй блок — это дистанционное обучение, которое сейчас входит в фазу активного роста.
- Следующий пункт — повышение эффективности промышленных решений: автоматизация, цифровизация, роботизация.
- Активно будет развиваться и медицина в широком смысле.
- Решения в области транспорта, доставки, логистики, уберизация всего и вся тоже получают много шансов на активное развитие.
- Следующий блок связан с торговлей — в ближайшем будущем доля цифровых продаж либо конвергентных продаж будет составлять 50% и больше.
- Стоит также упомянуть индустрию развлечений. Во время кризиса люди научились потреблять контент, получать впечатления более сложными цифровыми или комбинированными способами. Этот опыт не может быть забыт.
РБК: Считаете ли вы, что стоит больше инвестировать в науку, к которой все обратились во время пандемии?
А.Б.: Тезис о том, что нужно больше вкладываться в долгосрочные академические изыскания, мне не очень близок. Мир ежегодно потребляет огромное количество инноваций, которые приходят из прикладной и академической науки. Этот конвейер великолепно работает, он хорошо встроен в идею технологического и общественного прогресса, а уж пожаловаться на низкие темпы развития технологий, я думаю, наше с вами поколение точно не может.
РБК: На ваш взгляд, какие вызовы ставит кризис перед инновациями и о чем принципиально новом нужно задуматься?
А.Б.: Предпринимателям и инвесторам важно найти баланс между запросом на изменения, который сформирован ситуацией, и степенью инертности потребителей и среды. Каждый кризис вызывает ощущение фундаментальности изменений. Однако через несколько месяцев мы понимаем, что мир являет собой гораздо более устойчивую конструкцию, чем это представляется при чтении ленты новостей. Очень легко обогнать свое время, сделав продукт, который не будет массово востребован в обозримом горизонте. Поэтому здравая оценка восприимчивости общества к новому, пропускная способность инноваций в единицу времени, независимо от внешних шоков, будет ключом к успеху предпринимателей и успеху тех компаний, которые претендуют на лидерство в новой экономической ситуации.
Алексей Басов в 1998 году окончил Московский государственный университет печати. Является частным инвестором ряда российских высокотехнологических компаний. Занимал должности вице-президента Mail.ru Group, вице-президента ПАО «Ростелеком», а также председателя совета директоров ряда дочерних компаний и главы венчурных фондов Finam IT и Commit Capital. С 2017 года является инвестиционным директором РВК — государственного фонда и института развития венчурного рынка Российской Федерации.
Фото: Владислав Шатило для РБК