Алексей Мартынцев: «Кибербезопасность — это процесс, а не результат»
Кибератаки на российские предприятия становятся все более профессиональными, говорит директор департамента защиты информации и IT-инфраструктуры «Норникеля» Алексей Мартынцев. В интервью РБК он рассказал, как меняется поведение злоумышленников, что могут противопоставить им компании и реально ли обеспечить стопроцентную защиту
Три вектора атак и остановка предприятий
РБК: Сейчас много говорят о росте количества кибератак. Вы ощущаете это в своей работе?
А. М.: Конечно. За последние полтора года было несколько волн. Сначала атаки были массовыми, но, по-видимому, их реализовали злоумышленники с низкими компетенциями, возможно, начинающие хакеры.
Со временем эти атаки стали целенаправленными. И если не профессиональными, то близкими к этому уровню.
РБК: Что еще изменилось в поведении злоумышленников?
А. М.: Есть рост по нескольким векторам. Первый—эксплуатация уязвимостей западных технологий. У компаний нет возможности получать актуальные обновления западного программного обеспечения. Количество уязвимостей накапливается, и хакеры начинают этим пользоваться.
Второй—фишинговые атаки. Их количество за последние два года, наверное, превосходит показатели за предыдущие восемь лет.
Было несколько таргетированных атак на нашу инфраструктуру. Мы их выявили и остановили.
Третий—атаки через третьи лица. Многие крупные компании внимательно относятся к защите своих информационных активов. Поэтому злоумышленники пытаются получить доступ в их инфраструктуру через контрагентов.
Это десятки, если не сотни компаний. В своей системе кибербезопасности мы учитываем и этот риск, принимая соответствующие меры.
РБК: Какими могут быть последствия атаки на промпредприятия?
А. М.: Остановка производства, нарушение технологических процессов и даже разрушение предприятия или отдельных его сегментов. Как следствие— угроза для жизни и здоровья людей, дестабилизация города или района.
РБК: Такие атаки уже происходили?
А. М.: За рубежом были примеры успешных атак, в том числе на объекты ядерной инфраструктуры (в 2010 году в Иране компьютерный взлом вирусом Stuxnet остановил центрифуги по обогащению урана, а в 2003 году в США вирусный червь Slammer вывел из строя главный компьютер атомной электростанции в Огайо.—РБК).
Я не знаю подобных примеров в России за последнее время. В 2017– 2018 годах были атаки, которые привели к остановке предприятий, в том числе металлургических. Но никаких заметных последствий, помимо репутационного ущерба и простоев предприятий, не было.
Замкнутый цикл и минимизация ущерба
РБК: Из каких элементов должна состоять эффективная система защиты промышленного предприятия?
А. М.: У нас замкнутый цикл информационной безопасности (ИБ), который позволяет планировать, внедрять, проверять и улучшать систему защиты. Есть направление, которое обеспечивает методологическую и стратегическую обвязку ИБ, проектный офис, направление архитектуры и контроля, эксплуатации, а также направление, отвечающее за безопасность технологических процессов и производственных систем.
Результаты контроля попадают в службу развития информбезопасности. Она отслеживает не только российское законодательство и лучшие практики, но и международный опыт. Плюс в том, что функции команд максимально разные. И именно комплексный подход позволяет нам успешно защищаться.
РБК: Вы допускаете вероятность, что злоумышленники все же проникнут в вашу инфраструктуру?
А. М.: Кибербезопасность—это не только превентивные меры и защита от атак. Мы допускаем сценарий, что рано или поздно нас взломают и тогда нужно будет минимизировать ущерб.
У нас разработан алгоритм обнаружения и планы по реагированию на кибератаки. Чтобы эти планы работали, мы постоянно проводим тренировки. То есть сами себя взламываем при помощи команды «белых хакеров», которая работает в нашей компании.
Последние пять лет команда занимает первые и вторые места на международных соревнованиях по этичному хакингу. То есть эти ребята точно не хуже обычных хакеров представляют, как атаковать и какие инструменты использовать. И они помогают нам вырабатывать меры безопасности.
РБК: На какие IT-решения опирается кибербезопасность после ухода западных вендоров?
А. М.: До 2022 года мы стремились выбирать лучшие решения из присутствовавших на рынке. И уже тогда примерно 50% из них были российскими, но использовались и западные технологии. Часть вендоров ушли из РФ, часть продолжают работать, но мы видим риск их ухода. Поэтому планируем полностью импортозаместиться и перейти на российское ПО.
РБК: Но ведь одномоментно это сделать нельзя.
А. М.: Процесс начался полтора года назад, сейчас уже осталось заместить небольшое количество средств. Мы пошли по пути заключения стратегических соглашений с крупными игроками на рынке информационной безопасности (в сентябре 2023 года «Норникель» договорился о сотрудничестве с «Лабораторией Касперского».—РБК). Вместе с ними будем создавать решения в тех сегментах, которые нам необходимы, но пока не представлены на российском рынке.
Игровой формат и привычка к кибергигиене
РБК: Уровень защищенности компании сильно зависит от осведомленности сотрудников в области кибербезопасности. Какие есть эффективные способы ее повысить?
А. М.: До сих пор мы использовали классические подходы—информационные рассылки, обучение, фишинговые тестирования. Эффект есть, сотрудники уже не попадаются на простые уловки злоумышленников.
Традиционно информбезопасность воспринимается как источник ограничений и запретов. Наша задача сейчас—изменить представление о нашей функции. В первую очередь, мы помощник бизнеса.
РБК: Как этого можно добиться?
А. М.: От длинных методических документов и тяжелых курсов мы переходим к легкой подаче информации, встроенной в разные процессы. Это могут быть велкам-завтраки для новых сотрудников, стратегические сессии для отдельных блоков компании, руководства. Или полезные лайфхаки от ИБ в нашем внутреннем корпоративном канале.
Мы используем развлекательный контент, конкурсы. Кстати, когда мы в 2021 году проводили турнир по кибербезопасности, победителем оказался не айтишник, а дежурный слесарь по ремонту оборудования завода «Норильскникельремонт». Человек просто был очень увлечен этой темой.
Планируем продолжать эту практику и развивать киберкультуру компании в доступных форматах. Чтобы кибергигиена стала для сотрудников хорошей привычкой, частью ежедневной рутины.
РБК: Как вы думаете, можно ли создать решение и выстроить систему безопасности так, чтобы на 100% обеспечить защиту промышленной компании?
А. М.: «Лаборатория Касперского» создала операционную систему, которая технически блокирует почти все векторы кибератак. Кроме одного—человека. Всегда найдется кто-то, кто окажется подвержен манипуляциям злоумышленников, например, социальной инженерии. Поэтому, на мой взгляд, на 100% защититься невозможно. Безопасность—это процесс, а не результат.
Фото: Алексей Золенко